Философские
статьи Сияны Щепановской (Пылай)
САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ
ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ
студентки 2 курса
Преподаватель:
Держивицкий Е.В.
———————————————————————————
СОДЕРЖАНИЕ:
Введение…………………………………………………………… ..3
Глава 1. Два мировые принципа — Пуруша и Пракрити………3
Глава 2. Гуны………………………………………………………. .4
3.
Становление как нарушение равновесия Гун….……………6
4. Идея универсальности страдания …………………………….8
5. Причина страдания — неразграничение
Пуруши и
Пракрити …………………………………………………………… .10
6. Реальность и
Нереальность мира………………………………11
7. Процесс
освобождения………………………………………….12
Заключение………………………………………………………….18
Литература …………………………………………………………..19
Введение.
Этика – учение о
должном, то есть о критериях того, как должно и не должно поступать, наука о
ценностном выборе и доказательствах в пользу этого выбора. Она также регулирует
взаимоотношения между людьми, так как отношение людей друг к другу также
обсуждается в ней. Она занимается практическим действием людей, её теория
направлена на практическое осуществление своих принципов. Но любой путь
самопознания, о котором, как о наилучшим, говориться в разных регионально
философских традициях, необходимо содержит в себе практику делания себя,
самосовершенствование. Таким образом, этику можно определить как философию
пути.
Глава 1. Два мировые принципа — ПУРУША и ПРАКРИТИ.
Индийское учение Санкхьи — одна из шести главных
философских школ индуизма — также говорит о познании себя и саморазвитии. Слово
"санкхья" означает "число 4", и эта школа называется
так потому, что дает аналитическое перечисление принципов космоса и приходит к
своим выводам посредством теоретических исследований. Санкхья близка буддизму;
это рационалистическое, но не материалистическое направление, поскольку
настаивает на абсолютной реальности и независимости духа.
Согласно Санкхье, человеческая душа индивидуальна, ее и
земной, и надземной элемент множественен. Эта множественность проистекает из
связи с Пракрити; преодолев эту связанность, души возвращается к исходному
единству. Пракрити и Пуруша — которые проще всего перевести как природа и дух,—
две части души.
Пракрити — это
производящая часть (Прадхана), корень вещей. Она составляет основу тонкой
материи Пуруши (Атмана), служит для нее базисом. "Пока тонкое тело
трансмигрирует в грубых телах [Атман] вследствие [включенности] в связь
обладаемого и обладателя считается закабаленным"[1]. Пока
Пуруша включен в деятельность Пракрити, не осознает своей отделенности от нее,
он не свободен.
Существование
Пракрити Санкхья доказывает из принципа причинности. Материальная причина и
следствие едины, а практически они отличаются, потому что служат разным целям:
так, в отличие от глины, кувшин может держать воду. (То есть это взгляд с точки
зрения наших практических интересов: такой взгляд на вещи возродился в
современной западной философии Хайдеггера). Поскольку следствие отличается от
причины, мы не можем сказать, что ограниченный и обусловленный мир является
своей собственной причиной. Мир является превращением Пракрити. Из ничего
ничего не происходит. Если бы в причине содержалось меньше того, что есть в
следствии, тогда та разница должна была быть произведена из ничего. Из этого
следует, что причина должна содержать не меньше реальности, чем следствие.
Пракрити является причиной всех следствий и сама не имеет причины. Пракрити
никогда не может погибнуть и, следовательно, никогда не могла быть создана.
Но Пуруша не
выводится из Пракрити. Можно сказать, что в Санкхье полагается абсолютный
дуализм начал природы и духа. Пракрити — это не природа в понимании, например,
Шеллинга. В отличие от вещей, Пракрити невоспринимаема: Вьяса описывает
Пракрити как то, что существует и не существует, то, что проявляется и не
проявляется, то, что лишено специфических признаков и представляет собой
центральную основу всего.
Глава 2. ГУНЫ
Пракрити состоит из 3х гун, она подобна нити из
трёх прядей. Следствием Пракрити является наш разум, буддхи — он обладает
свойствами удовольствия, боли, а также сомнения, и его причина, Пракрити,
должна иметь те же свойства. Первый принцип отражает гуна саттва (от
"сат" ("бытие", наше родственное слово "суть") —
то, что реально существует), она сознает удовольствие и его причины и потому
называется потенциальным сознанием. "Сат" означает также
совершенство, и саттва создает добро и счастье, она является плавучей или
легкой гуной.
Вторая гуна, раджас
("страсть"), представляет источник всякого действия и производит
возбуждение, беспокойство и боль.
Третья гуна, тамас
("тьма") — это то, что сдерживает действие и вызывает состояние
апатии, безразличия и лени.
"Гуны –
саттва, раджас, тамас – имеют природу приятного, природу неприятного и природу
апатии – таков смысл. При этом саттва имеет природу приятного: приятное – радость.
Раджас имеет природу неприятного: неприятное –
страдание. Тамас имеет природу оцепенения: оцепенение –
апатия."
Гуны проявляют себя как принципы
освещения, активизации и ограничения.
Саттва – способность понимания, раджас – активизации, тамас – способность
ограничения: остановки деятельности. Гуны ведут себя так, чтобы вызывать
понимание, действие и остановку действия.
Все три гуны никогда
не разделяются. Они поддерживают друг друга и взаимосвязаны так тесно, как
пламя, масло и фитиль лампы.
Все вещи состоят из
трех гун, и разнообразие мира вызывается преобладанием той или иной гуны в
данной вещи. Гуны можно считать стадиями
её возникновения в нашем сознании. Саттва означает сущность или форму, которую
нужно воспринять, тамас является препятствием к ее восприятию, а раджас
представляет силу, которая преодолевает препятствия и делает явной форму
сущности. Как считает Радхакришнан, происхождение этой концепции
психологическое, основой различения служит тончайшее чувство восприятия. И
действительно она легко проецируется на психологию: так, возбуждение раджаса
либо ведёт к осознанию саттвы, либо прекращается апатией тамаса. В первых
упанишадах гуны рассматривались как психические состояния, вызывающие
физическое и духовное зло.
Гуны постоянно
изменяются, и за счёт их превращений существует материальный мир. Саттва и
тамас обозначают полюса — положительного бытия и отрицательного небытия, раджас
— взаимодействие между ними. Всякая вещь имеет свою идеальную сущность
(саттва), которая вступает во взаимодействие (раджас) с окружением (тамас), и
если в силу полярности этих начал возникает борьба, стремится освободиться от
него. Все души божественны, но их природное совершенство затемняется раджасом и
тамасом.
3. СТАНОВЛЕНИЕ КАК
НАРУШЕНИЕ РАВНОВЕСИЯ ГУН
Естественное
состояние Пракрити — равновесие гун, и когда оно нарушается, происходит
разрушение Пракрити и начинается процесс становления. Он направляется Пурушей.
Пракрити чисто объективна, она лишена сознания и не может отделить себя от
Пуруши, который один является субъектом. Пракрити — принцип не-я, Пуруша —
принцип я, к проявлениям которого относятся махат
("великий" — универсальное сознание), аханкара (я,
принцип индивидуализации) и манас (интеллект). Аханкара не
индивидуализирует универсальное сознание, а только впечатления, приходящие из
внешнего мира. Манас направляет чувственные восприятия: говорится, что он
является привратником, а чувства дверями. Чувства — функции манаса, они
возникают из аханкары (деятельного принципа я), и они невечны. Пяти органам
чувств соответствуют пять танматр. Это сущности звука, осязания, цвета,
вкуса и запаха, постигаемые как физические элементы, обычно не воспринимаемые.
Но творение мира в Санкхье описывается через стадии проявления танматр: вместе
с сущностью звука возникает эфир, прикосновения — воздух, зрения — огонь, вкуса
— вода и запаха — земля. Тело понимается двояко: либо как состоящее из всех
четырех стихий – элементов (то есть как проявление пракрити), либо как
состоящее из одной только земли (то есть как проявление низшего принципа).
Ещё есть буддхи
как принцип различения, который позволяет нам отличить Пурушу от Пракрити.
Буддхи можно назвать причинным разумом, он и вечен и нет. Когда его функции не
проявляют себя, он существует, как сила семени в зародыше. Воспоминания
откладываются в буддхи, а не в аханкаре или манасе. "Даже после разложения
аханкары и манаса, вызванного познанием истины, воспоминания остаются"[2].
Схема космоса по
аналогии с человеческим я, я – это микрокосм, в котором повторяются все факторы
реальности как бы в уменьшенном масштабе. Создание и разрушение мира подобно
пробуждению и сну. В состоянии сна без сновидений я присутствует, но не
воспринимает мир. Подобно этому, в состоянии несуществования Вселенной (пралаи)
я не разрушается, хотя Пракрити не воспринимается. Когда душа пробуждается ото
сна без сновидений, сначала начинает пробуждаться сознание не-я (я спал и
ничего не помню), а за ним ощущения личности и беспокойство чувств. Когда
человек окончательно проснется, он воспринимает физические элементы. То есть
сознание, или буддхи, является первым проблеском на пустом горизонте, который
возникает, когда я противопоставляется не-я. Затем начинает действовать
посредством отделения от не-я сознание индивидуальности (аханкара).
Я выделяет из себя
гуны, как паук выпускает свою паутину.
Пракрити питает
Пурушу, хоть она и бессознательна: "Даже
бессознательно Прадхана действует как молоко… Как лишенное создания молоко действует
ради телёнка, так и Прадхана ради Пуруши"[3].
Достигая освобождения, Практири и Пуруша проявляют свои автономность и существуют независимо друг от друга. Пуруша
не участвует более в делах, связанных с интересами практического, выходя из
колеса сансары, а лишь смотрит на них невключенным взглядом наблюдателя.
"Подобно тому, как танцовщица уходит со сцены, когда интересы аудитории
удовлетворены, так и Пракрити прекращает миропроявление, когда осуществлена
цель Пуруши — различение… Закабаление и освобождение не относятся к Пуруше в
абсолютном смысле – помимо неразличения… Они происходят лишь от
неразличения Пракрита и Пуруши, то есть суть только иллюзия"[4].
4. ИДЕЯ УНИВЕРСАЛЬНОСТИ СТРАДАНИЯ
Пуруша — тот, что может стать свободным, Пракрити — то,
что связывает. Пракрити заставляет испытывать три разновидности чувств, когда Пуруша
устремляется к ней, распознав ее: апатия и отчаяние, страсть, боль и
беспокойство, в соответствии с тремя гунами.
Освобождение Пуруши значит освобождение от переживаний и
образов, материал которых корениться в Пракрити, от всяческого страдания; это
достижение покоя и гармонии.
Как пишет
Радхакришнан[5], этическое учение Санкхьи
исходит из идеи универсальности страдания. Оно бывает трех видов:
1) адхьятмика, то есть возникающее
от психофизической природы человека: боль, вызываемая телесным или душевным
расстройством, она преодолевается внутренними средствами,
2) адхибхаутика, боль, возникающая
благодаря действию внешнего мира, вызываемая людьми, животными и птицами, она
преодолевается внешними средствами,
3) адхидаивика, благодаря действию планет
и сверхъестественных причин, она преодолевается духовными средствами.
Каждый человек стремится облегчить боль, а
по возможности и избавиться от нее вовсе. Эти виды страданий нужно различать,
чтобы знать, как от них избавиться. Но боль нельзя полностью искоренить
медицинскими и религиозными средствами. Подобно буддизму и джайнизму, санкхья
ставит цель освобождения, и считает, что освобождение не достигается
соблюдением ритуалов. Ведийские ритуалы даже критикуются как нарушение великих
моральных принципов. Тот, кто закалывает в жертву животное, отбрасывает в
сторону закон ахимсы: главный моральный закон индиуизма — непричинение вреда. А
небесное блаженство, которое достигается жертвоприношением, непрочно. Например,
устранение страдания через питье ритуального напитка бессмертия сомы дает лишь
временный результат. И жизнь на небесах (сварга — изначально мифологический рай
Индры) тоже не свободна от влияния трех гун. Также практикуя добродетели, мы
только отсрочиваем страдания, но не избавляемся от них. Не можем мы избежать
страданий и благодаря смерти, потому что та же самая судьба, тесно связанная с
природой души (или с нашим эго), преследует нас в разных перевоплощениях. Если
для данной души естественны невзгоды, то ей ничто не поможет.
Единственное надежное средство — духовное.
В Санкхьи-Карике Ишваракришне повествуется: "Небо – это счастье, прямо противоположное страданию. Оно
собственной силой до конца разрушает страдание и [само] непреходяще"[6]. Не будет возникновения нового страдания, когда
будет устранена его причина.
Санкья настаивает на том, что с телом
связана только Пракрити (природа), Пуруша (дух) совершенно независим от него.
Поэтому ощущение боли духовного характера — только фантом, который происходит
от близости Пуруши к буддхи. В то время как разум-буддхи должен был бы
возбуждать только удовольствие, вследствие игры приобретенных влияний он
вызывает боль. Это происходит оттого, что явления рассматриваются через призму
личного стремления. Если мы очистим разум, мы освободимся от прошлого и получим
возможность судить о вещах не как о имеющих отношение к нам, а как о
соотносящихся между собой, то есть судить абсолютно.
Рассматривая это под
углом зрения этической проблематики, сразу можно найти учение глубоко этическим
в том смысле, что оно дает конкретные рекомендации к действиям внутри
человеческого существа. Избавление от
страданий – главная задача, стоящая перед человеком. В смысле того, что это
избавление от всех тягот, страхов и переживаний, связанных со всевозможными
практическими целями, можно было бы назвать это обретением счастья. "Даже [компания] двух не нужна, как
сказано: То же самое даже с двумя. Ввиду болтовни и прочих пороков.
[Сутракарин] приводит новую притчу: Кто не питает надежд, счастлив как
Лишала"[7].
Но не в том понимании, что счастье – конечная цель, потому что оно
противоположность несчастию, оно само может причинить страдание. "… поскольку счастье смешано с не-счастьем,
следует избавляться и от того, и от другого"[8].
Санкхья предполагает достижение равновесия в сторону нейтрального,
индифферентного отношения к происходящему.
По достижению
освобождения, человек становится полностью отстраненным от происходящего: в
таком случае он не становится учителем, потому что настолько отошел от
взаимодействия, что неспособен по своей духовной отрешенности стать им. Либо
же, он не достигает такой высоты, и называясь "средним", выбирает
себе другую задачу – стать учителем. Но стать учителем, безусловно, может лишь
познавший, и скорее просто тот, кто предпочел себя посветить данному делу:
"Лучший адепт
наставником быть не может, так как не замечает внешнего, худший также быть им
не может, по причине незнания, хотя [может быть] наставляемым. Наставник — это
средний адепт. Отсюда следует, что
существуют освобожденные при жизни"[9].
5. ПРИЧИНА СТРАДАНИЯ
– НЕРАЗГРАНИЧЕНИЕ ПУРУШИ И ПРАКРИТИ
Связанность с телом возникает через
соединение Пракрити с Пурушей. Воплощение или карма не относится к этой связи и
нашему Я, которое не зависит от времени и пространства. Внешние вещи не влияют
на него: свойство одной вещи не может производить изменение в другой.
Причиной связанности с телом (бандхахету),
и следовательно, боли, Санкхья называет неразграничение (авивека), которое
коренится в разуме (буддхи). Поэтому решающий фактор освобождения — познание.
Пуруша определяется как чистый познающий
разум, отличающийся от тела, или Пракрити. Если бы он подлежал изменению,
познание было бы невозможно. Пуруша не соотносим с Пракрити, это просто
созерцатель, одинокий, бесстрастный, пассивный зритель. Это только сознание, а
не блаженство, потому что счастье зависит от гуны саттвы, которая является
стороной Пракрити. Санкхья отрицает в Пуруше все качества, ибо в противном
случае он был бы неспособен к освобождению. Но Пракрити не является
самопроявляющейся и для своего проявления нуждаются в свете Пуруши.
Пуруша — это субъект познания, двадцать
пятый принцип, противопоставленный двадцати четырем другим принципам природы,
которые являются объектами познания. Таким образом, конечное освобождение
осуществляется познанием фундаментального различия между духом и природой.
"Сознания у тела нет… Если бы тело
было сознательным, прекращения — смерти не было бы, ибо сознание вечно.
И освобождение было бы смертью сознания"[10].
6. РЕАЛЬНОСТЬ И
НЕРЕАЛЬНОСТЬ МИРА
Согласно Санкхье, мир
не является реальным, ибо он исчезает. Но также он не является и просто идеей,
отражением того, чего нет. Мир существует в вечной форме Пракрити и исчезает в
своих преходящих проявлениях, то есть он имеет объективную реальность как
испытывающий превращения. Игра Пракрити не прекращается и тогда, когда
человеком достигается освобождения, хотя, будучи освобожденным, он уже не
подвергается действию Пракрити. Пока есть зритель, игра Пракрити (становление
мира) продолжается. Как только все души становятся свободными, игра
заканчивается и актеры уходят. Но так как всегда будут души, которые будут
противопоставлять себя Пракрити, то ритм деятельности Пракрити будет
поддерживаться вечно (борьба с Пракрити — её материализация, и кто стремится
избежать её, сдвигает её с позиции равновесия, актуализирует её). Поскольку
состояние распада является нормальным условием, в состоянии эволюции имеется
тенденция впасть в распад. Когда все Пуруши выразят желание, чтобы временно был
прекращен весь опыт, Пракрити возвращается к своему неподвижному состоянию.
Эмпирическое я
представляет собой смесь свободного духа и механизма, Пуруши и Пракрити. Через
их союз неосязаемое тело, являющееся продуктом Пракрити, становится
сознательным, хотя само по себе оно сознательным не является. Оно подвержено
удовольствию и боли, действию и его плодам и вращается в круге перевоплощения.
Атман, или Пуруша, совершенно безразличен к мировым делам. Деятельность
является уделом буддхи, но вследствие его союза с Пурушей, безразличный Пуруша выступает
как действующее лицо. Пуруша временно связывает себя с Пракрити для того, чтобы
природа последней могла быть открыта ей самой. Теряя мир вечности, он вступает
в беспокойство времени. Не являясь агентом, Пуруша проявляется как агент, через
вмешательство в действие Пракрити, как и Пракрити через близость к Пуруше
кажется сознательной.
Если бы Пракрити не было,
взгляд с точки зрения незаинтересованного наблюдателя Пуруши представил бы мир
как иллюзорный. Но Пракрити придает объективность и телесному, и психическому
аспекту существования. Чистому духу, на который не проецировалось бы страдания,
была бы присуща и лишенность сострадания, но близость Пуруши к Пракрити делает
философскую концепцию санкхьи гуманистической, говоря современным термином.
7. ПРОЦЕСС
ОСВОБОЖДЕНИЯ
Свобода — это не
соединение с абсолютным духом, а отделение от Пракрити. Я, живущие в нескольких
индивидах, имеют то общее свойство, что они являются безмолвными свидетелями
всего, что развивается из продуктов Пракрити и с чем они временно связаны.
Санкхья считает, что Пуруши во всех тонких телах совершенно
одинакового вида.
При этом душ много (ибо люди по-разному
одарены в умственном отношении). Душа, или джива — это
трансцендентальное я, ограниченное индивидуальностью: телом и специфической
связью чувств (аханкарой). Душ много, пока они находятся в связи с природой,
но, когда они постигают свое отличие от нее, они возвращаются к изначальному
единению — двадцать шестому принципу (богу). Если бы я было одно, то все
делались бы свободными, как только кто-либо один достигал свободы.
Следовательно, я не одно, а их множество.
Ограниченное существование дживы не
следует из существенной природы души как Пуруши; оно есть результат того, что
джива вышла за пределы первоначального состояния. Хотя Пуруша остается в своей
сущности вечно неизменным, все же он испытывает отражение страданий, которые
воздействуют на нас. Как хрусталь позволяет видеть сквозь себя красный цветок,
не становясь сам красным, так и душа остается неизменной, хотя иллюзия ее страданий
или радостей может присутствовать в сознании.
Чтобы пробудить от сна душу, Пракрити
развертывает мир, полный горя и скорби. В системе Санкхьи говорится, что
развертывание трагедии мира необходимо для я, которое остается неактивным.
Целью деятельности Пракрити признается служение Пуруше, но действие Пракрити не
зависит от отражающего сознания. Если бы действие Пракрити было
самопроизвольным, то не могло бы быть освобождения, её действие было бы
непрерывным.
Пракрити, производя многообразие вселенной,
делает это благодаря контакту с Пурушей, хотя Пуруша созидательной силой не
наделен. Пракрити слепа, но под руководством Пуруши она производит
многообразный мир. Союз Пракрити и Пуруши сравнивают с безногим человеком,
сидящим на спине слепого.
Коллективное воздействие бесчисленных я,
наблюдающих движение Пракрити, является ответственным за эволюцию последней.
Процесс эволюции начинается с воздействия Пуруши на Пракрити, которое нарушает
равновесие гун и дает начало движению, которое сперва принимает форму развития,
а позднее – разложения и распада. Пракрити вновь возвращается к своему
неподвижному состоянию, для того чтобы снова быть возбужденной Пурушами. Этот
процесс продолжается до тех пор, пока все я не станут свободны.
Действия Пракрити не
имеет в виду достижение целей Пуруш (последние являются вечно свободными и
неспособны наслаждаться действиями Пракрити), они предназначаются для
потребления джив, которые отождествляют себя со своими тонкими телами.
Следовательно, Пракрити производит существа, несущие бремя страданий для того,
чтобы дать им благоприятную возможность от них избавиться.
Пракрити
преобразуется в махат (универсальное сознание-бессознательное, с
неразличимостью субъекта и объекта). Махат – это Пракрити, освещенная сознанием.
В упанишадах есть идея о золотом зародыше Хираньягарбхе как мировой душе,
которая произошла из безличного Брахмана, стоящего как вне объекта, так и вне
субъекта. В тот момент, когда Брахман относится к объекту, он становится
субъектом с объектом, поставленным против него. Природа верховного чисто
сознательная, природа Пракрити является неосознанной, и когда они
перемешиваются, мы имеем сознательно-бессознательное, субъект-объект, это и
есть махат. Когда субъект противопоставит себя объекту, в нем развивается
чувство личности. Я предшествует творению: "Я буду многим; я
размножусь".
Пракрити как бы
захватывает Пуруши в свои сети. Причиной связи между Пурушей и Пракрити
является авидья. Благодаря прозрачности Пракрити в гуне саттва Пуруша отразил в
ней действия Пракрити так, будто они принадлежат ей самой (так неподвижная
луна, отраженная в воде, кажется перемещающейся посредством движения воды). Ego
– это кажущееся единение буддхи и Пуруши. Когда Пуруша видит, то одновременно с
этим происходит изменение буддхи (буддхи принимает форму видимого объекта). В
действительности я, или Пуруша, не может действовать, а то, что действует, то
есть буддхи, не может мыслить.
Видимая связанность
Пуруши и Пракрити, прикрепленность души к телу — результат отражения в Пуруше
загрязняющих его примесей буддхи. Освобождение — устранение этого отражения, то
есть победа над эго, как и в буддизме, и растворение буддхи в Пракрити. Т.о.
действие Пракрити служит для очищения буддхи.
Пуруша вечно
свободен. Он не имеет ни желания, ни ненависти, не управляет и не повинуется,
не двигает и не сдерживает движение. Моральная жизнь облекается в тонкое тело,
которое сопровождает Пурушу от рождения к рождению; страдание представляет
собой сущность телесного существования. Когда душа остается одна, считается,
что она очищается. Все действие этики направлено на более полную реализацию в
нас Пуруши.
В бесконечном
круговороте сансары душа-джива всегда
стремится к единству с собой, но никогда его не достигает, то есть не достигает
статуса Пуруши, который вечно находится наедине с собой и завершен в себе, не
имеет надобности в отношении к чему-либо вне его. Каждая джива содержит в себе
более высокого Пурушу и для постижения истинной его природы не нуждается в том,
чтобы выходить за свои пределы, а только должна начать сознавать свою истинную
природу. Этический процесс является не развитием чего-то нового, а открытием
вновь того, что нами забыто. Идея припоминания, известная также из античной
греческой философии, развивается в это же время. Освобождение представляет
собой возврат в истинное я и избавление от ига, на которое джива себя обрекла.
Это развеяние иллюзии, которые скрывают от наших глаз истинную природу.
Познание того, что "я не есмь" (насми), что "ничто не мое"
(наме) и что "egо не существует" (нахам), ведет к освобождению.
После возникновения
различающего познания проявляется непривязанность (вайрагья) и имеет место
растворение в Пракрити. Но это растворение в Пракрити не является конечной
свободой, потому что души, растворившиеся таким путем в Пракрити, вновь
появляются как Ишвары, или верховные существа-творцы, ибо их ошибки не
поглощаются познанием. "Поскольку Атман лишен качеств, добродетель и прочие предраспопложенности
сознания суть свойства
инидивидуальности (аханкары), ибо не могут принадлежать тому. Ввиду
отсутствия различий между следствием и причиной свойства интеллекта названы
здесь свойствами аханкары"[11].
В «Лунном свете» обсуждаются сомнения в природе Атмана:
"[Вопрос.] Если бы Атман был… всепроникающим и по
природе сознанием, то познание было бы повсеместным, постоянным и одновременно
охватывало бы все предметы. Но это не наблюдается.
[Ответ.] Это неверно. Было бы так, если бы Атман по своей
«всепроникающей» природе порождал познание. Но дело обстоит не так, ибо [он
осуществляет это] как ограниченный телом и прочим. Так солнце, хотя и
являющееся по природе освещающим, будучи к югу от Меру, не освещает ее северную
часть, а будучи к северу, — южную, как невездесущее. Когда же благодаря знанию
и прочему накопления кармы сжигаются и погибает агрегат тела и прочего,
[Атман], освободившись от [воздействия] раджаса и тамаса, становится
всеохватывающим и тогда не порождает познание по причине неизменности, но сам
становится по своей сущности знанием обо [всем, что есть] в мире"[12]. То
есть, освободившись от страсти и апатии, бурности чувств или же
бесчувственности, от впадения в крайности как нечто не им самим созданное,
пришедши к пониманию собственного творения их, а значит, что он есть отличное
от него, душа видит свои границы, приходит к пониманию, что знание обо всем и
есть она, творится только ей. Освободившись от причин вне себя, она приходит к
себе как к причине.
Благодаря соединению с объективным, телесным, Пуруша
приобретает индивидуальное, а вследствие этого, грань между ними становится не
столь легко различимой: "Так и Атман «всепроникающий», и у него нет связи
с добродетелью и т. д. и даже знания, но будучи ограничен телом, «обладает»
ветром и огнем и через связь с жизнью соединяется с умом и вследствие этого
называется индивидуальным Атманом. Поскольку
же Пракрити неотделима от ума, представляется, будто он обладает тем, что
относится к Пракрити — добродетелью и не-добродетелью, знанием и не-знанием,
счастьем и не-счастьем и т. д. Поскольку Пракрити является прозрачной в своем саттвичном
аспекте, отражающийся в ней Атман приписывает себе ее активность и прочие
свойства. Но эти ложные представления относятся к Атману как отражающемуся в
Пракрити, не к Атману как таковому"[13]. Он
нейтрален.
В учении говориться,
что косвенным средством спасения может стать бескорыстная деятельность, то есть
добродетель, хотя само по себе она не ведет к свободе, но может принести свои
результаты в духовных областях, настраивая на определенное внутреннее
состояние, которое может послужить источником развития понимания, то есть
познания пути к освобождению.
Большое этическое
значение имеет в Санкхье доктрина гун. Существа мира классифицируются
соответственно находящимся в них различным гунам. В дэвах-богах преобладает
элемент саттвы, а раджас и тамас ослаблены. В человеке элемент тамаса ослаблен
меньше, в животном мире ослаблена саттва. Совершенствование состоит в
постепенном увеличении элемента саттвы и уменьшении тамаса. Гуны
перемешиваются, сочетаются и борются в каждой клетке нашего бытия. Их сила определяет
наш характер. Одни люди обладают возвышенным (саттвическим) духом, другие –
страстным (раджасическим), третьи – безразличием (тамасическим). Мудрецы имеют
в себе высокоразвитую саттву, воины и государственные деятели обладают
высокоразвитым раджасом, но во всех людях присутствуют в разных пропорциях все
три гуны.
Освободиться —
осуществить формулу "гуны вращаются в гунах", не затрагивая
созерцателя-пурушу, разотождествить его с разумом-буддхи как нашей способностью
различения. Причиной сансары служит союз Пуруши с тонким телом, а спасение
достигается разрывом этого союза через познание различия между Пурушей и
Пракрити. Когда Пракрити удаляется от Пуруши, последний понимает абсурдность
своей связи с нею. В самадхи, состоянии экстаза, или во сне без сновидений,
Пуруша остается в своей собственной форме Брахмана благодаря разложению
модификаций буддхи. Когда достигается освобождение, различающее познание
исчезает, потому что оно подобно лекарству, которое улетучивается вместе с
болезнью.
После освобождения
"пуруша, неподвижный и невозмутимый, как зритель, созерцает Пракрити,
которая прекратила свою деятельность творения". Когда возникает
различение, Пракрити не сразу освобождает Пурушу, ибо в силу инерции прежних
привычек ее работа продолжается еще некоторый небольшой промежуток времени;
только теперь тело больше не является препятствием, хотя продолжает
существование, и новая карма не создается.
Идеал свободы Санкхьи
нельзя смешивать с буддистским идеалом пустоты, или растворением в Брахмане
адвайты-веданты. Освобождение в этом учении не является проявлением блаженства
(ананды), потому что Пуруша свободен от всех атрибутов. Тексты, говорящие о
блаженстве, лишь имеют в виду, что освобождение – это свобода от страдания. Но
пока Пуруша обладает атрибутами, он не свободен.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Практические
наставления, которые дает учение Санкхьи, ведут человека по пути освобождения
от колеса сансары, от беспрерывности перевоплощений, но в отличие от буддизма,
имеют немного другие способы достижения. В санкхье более подробно развернуто
строение человеческого существа, как и строение космоса, которые имеют один и
тот же принцип. Этическое в этом учении в первую очередь то, как избежать
страданий, как должно поступать по отношению к себе, как нужно действовать,
двигаясь по духовному пути. Для этого конкретно описано, какие именно страдания
у нас имеются, а также, как их не спутать с состояниями Пуруши, ведь именно
различение приведет нас к пробуждению, то есть к свободному существованию, и
даст нам возможность не только стать неизменно свободными, но и выйти из
замутненности нашего пребывания в мире вместе с телесным, к большей ясности, к
обретению полного знания, которое достигается только тогда, когда мы
освобождаемся от всего, что нас тяготит и связывает, дает нам утверждать о
причинах как о выборе вынужденном, но несвободным. Когда же мы достигаем
освобождения, ничто не есть причина для нас, ни на какой из них не может лежать
ответственность за происходящее, лишь на нас самих она полностью полагается.
Такой путь предлагает нам Санкхья, ее наставления помогают шире взглянуть на те
зависимости, что встречаются в мире в любое время, а значит, учение вечно, и
говорит о должном поведении как о необходимом стремлении к достижению
совершенной свободы человеческого существа, которое также играет роль для всего
мирового космического процесса.
ЛИТЕРАТУРА:
1. Лунный свет Санкхьи. М., 1995
2. Радхакришнан С. Индийская философия. Т.2.
М., 1993. Ч.3. Гл.4
3. Шохин В. Сутры философии Санкхьи. М., 1997
[1] Сутра философии Санкхьи. Шохин В. М. 1997, С. 285
[2] Шохин В. Лунный свет санкхьи – Санхья карика Ишвара Кришна. М., 1995
[3] Шохин В. Сутра философии Санкхьи. М., 1997 С. 219
[4] Шохин В. Сутра философии Санкхьи. М. 1997, С. 221-222
[5] Радхакришнан С. Индийская философия в 2-х Т. Т.2 М., 1957
[6] Шохин В. Лунный Свет Санкхьи. (САНКХЬЯ-КАРИКА ИШВАРАКРИШНЫ с комментариями Гаудапады и Вачаспати Мишры). М., 1995
[7] Шохин В. Лунный Свет Санкхьи (с комментариями Гаудапады и Вачаспати Мишры). М. 1995
[8] Шохин В. Сутра философии Санкхьи. М., 1997 С. 227
[9] Шохин В. Сутра философии Санкхьи. М., 1997 С. 224
[10] Шохин В. Сутра философии Санкхьи. М., 1997 С. 210
[11] Сутра философии Санкхьи. В. Шохин. М. 1997, С. 284
[12] Сутра философии Санкхьи. В. Шохин. М. 1997, С. 282-283
[13] Сутра философии Санкхьи. В. Шохин. М. 1997, С. 286